На Аляске, в 14 километрах от Анкориджа есть место, которое имеет важное и символическое значение для истории Второй мировой войны: здесь находятся могилы советских лётчиков, погибших при перелёте по воздушной трассе Аляска–Сибирь. RT узнал, как перегоняли полученные по лендлизу американские самолёты на линию фронта, сколько погибло пилотов и почему их могилы оказались так далеко от Родины.
По небу из Аляски в Сибирь
В годы Второй мировой войны между СССР и США действовала программа ленд-лиза. Одним из её важнейших маршрутов была воздушная трасса Аляска–Сибирь (АЛСИБ). С 1942 по 1945 год советские лётчики перегнали из Аляски через Берингов пролив и Сибирь на Восточный фронт около 8 тысяч боевых самолётов — истребителей, бомбардировщиков, транспортных машин: P-40, P-39 Airacobra, P-63 Kingcobra, A-20, B-25 и других.
Научный директор Российского военно-исторического общества (РВИО) Михаил Мягков рассказал RT, что представлял из себя этот маршрут.
«Трасса из Фэрбенкса до Красноярска составляла 6 500 километров, а если говорить о расстоянии от заводов в США до фронта, то самолёту приходилось преодолевать 14 тысяч километров. Непосредственно с Аляски до советской территории их перегоняли именно советские лётчики», — рассказал Мягков.
Это была сложная и опасная работа: суровый климат, длинные участки без запасных аэродромов, непредсказуемая погода.
Участник Великой Отечественной войны, один из лётчиков этого воздушного моста Виктор Глазков вспоминал о том как началась его работа по перегонке самолётов из США в СССР.
«После встречи Нового, 1943-го, года мы, экипаж П.
Ф. Журавлёва, вылетели в Фэрбенкс, где предстояло получить транспортный американский самолёт С-47. В то время это была первоклассная машина с двумя надёжными двигателями «Пратт-Уитни» с ресурсом 650 часов, эффективной антиобледенительной системой, современным радионавигационным и связным оборудованием и калориферным обогревом пилотской кабины», — рассказал он.Виктор Глазков также рассказывал, как наращивалось движение по воздушной трассе Аляска – Сибирь.
«Началась будничная напряжённая работа. Поток самолётов С-47 увеличивался. Требовалось всё больше экипажей. Обучение проходило в рейсовых условиях. К основному экипажу подсаживали экипаж стажёров», — поделился он.
По мере того, как наращивались поставки помощи США для фронта, росла и нагрузка на лётный состав. Летом 1943 года, как рассказывал Виктор Глазков ситуация была очень напряжённая.
«В отдельные дни лётчики-истребители и бомбардировщики перегоняли по два самолёта, налётывая по 10–11 часов. Ещё большая нагрузка ложилась на транспортные экипажи, которым приходилось вылетать раньше группы с целью разведки погоды и переброски груза для фронта, а на обратном пути доставлять перегонщиков на их базы», — рассказывает Глазков.
Почему рисковали жизнью
Поставки американских самолётов имели важное значение для фронта. Например, на одном из таких самолётов — Bell P‑39 Airacobra — летал трижды Герой Советского Союза Александр Покрышкин.
«Он указывал на одно важное для него преимущество этого самолёта: конструкция Airacobra давала возможность стрелять по противнику одновременно из всех видов вооружения самолёта, нажимая на одну гашетку, что гарантировало попадание по вражеской машине. И хотя у американских самолётов были свои недостатки, наши асы их очень ценили», — рассказал Михаил Мягков.
У этих машин были и свои особенности. Пилотам приходилось привыкать к дюймам, милям и фунтам, быстро переводить показатели в метрическую систему.
Поставки самолётов шли разными путями, в том числе в разобранном виде через океан. Однако переброска по трассе АЛСИБ имела свои преимущества: они сразу попадали на фронт, были готовыми к бою, к тому же в полёте проходили обкатку.
Лётчиков же на каждом этапе подстерегали опасности: аварии при взлёте и посадке на неподготовленных аэродромах, ошибки в сложной навигации, внезапное ухудшение метеоусловий, отказ только что вышедшей с завода техники.
«Американские пилоты перегоняли самолёты до Аляски. А там их уже ждали наши, которые перегоняли машины через Дальний Восток и всю Сибирь непосредственно к фронту. Это была тяжёлая и опасная работа. Сейчас самолёты гражданской и военной авиации ориентируются по электронике. Тогда такого не было. На огромных просторах Сибири лётчики могли ориентироваться только по компасу и солнцу. И если что-то происходило на борту самолёта, то помощи ждать было неоткуда», — пояснил Михаил Мягков.
«Посадки на короткие полосы в Анадыре — всё это было частью будней перегона. Полоса в Анадыре была порядка 400–450 метров, и, чтобы взлететь, приходилось сливать топливо, облегчать машину и уходить с разбега прямо в сторону моря, используя встречный ветер и воздушную подушку над водой», — вспоминал лётчик Виктор Глазков.
Морозы в −40…−60 °С, обледенение, обмороженные лица механиков тоже были частью их работы.
Военное кладбище Анкориджа
«Поставки из США помогли асам Красной Армии завоевать господство в воздухе. Однако на пути к фронту разбились 80 самолётов и погибли 115 лётчиков. Часть пилотов разбилась на Аляске, где есть мемориальное кладбище и установлен памятник — дань советским и американским лётчикам, воинам Антигитлеровской коалиции, которые воевали против общего противника и принесли миру победу над злом германского нацизма,» — рассказал научный директор РВИО Михаил Мягков.
Долгое время в СССР не знали, где покоятся советские лётчики, погибшие на Аляске. Лишь в конце 1980-х руководитель отдела «Аляска–Сибирь» Советского комитета ветеранов войны Евгений Радоминов установил, что сначала их хоронили вблизи аэродромов Нома и Фэрбенкса.
В отчёте, подготовленном в конце 1980-х, он писал: «В течение 45 лет у нас не было никакой информации относительно мест захоронения наших пилотов на Аляске». По распоряжению американской администрации от 22 октября 1946 года останки были перенесены на национальное кладбище в Форт Ричардсон, в 14 км от центра Анкориджа.
Сегодня там — отдельный участок, на котором находятся могилы советских воинов. Их имена и даты гибели увековечены на плитах: Александр Савинкин, Муберек Нуриев, Михаил Муравьёв, Борис Кисельников, Степан Бокарев, Фёдор Дисков и другие. Один из погибших остался неизвестен. Память об их подвиге поддерживается историками, ветеранами и дипломатами обеих стран.
Кладбище Форт Ричардсон поддерживается в хорошем состоянии, находится под шефством Министерства по делам ветеранов США. В 2011 году на тот момент Президент России Дмитрий Медведев наградил директора кладбища Вирджинию Уолкер за большой вклад в сохранение этих захоронений.
Свежие комментарии