Покрас Лампас — молодой российский стрит-арт-художник, идеолог нового направления в искусстве под названием «каллиграфутуризм» и автор ряда масштабных проектов. В их числе — роспись крыши «Красного Октября», пешеходного тоннеля возле Курского вокзала в Москве и площади перед стадионом «Локомотив», а также созданная к открытию выставки Василия Верещагина инсталляция на фасаде Новой Третьяковки. RT встретился с Покрасом Лампасом на полях VII Санкт-Петербургского международного культурного форума и задал несколько вопросов о его творчестве.
— Сейчас СМИ активно обсуждают ситуацию вокруг открытия автомойки Тимати (речь идёт о проекте музыканта и продюсера Тимура Юнусова Black Star Car Wash. — RT). Что именно произошло? Для её оформления были скопированы ваши эскизы?
— Мне кажется, это очень грустная ситуация, когда в рамках России наконец-то стали появляться имена художников, которые на что-то влияют, которые узнаются, и вместо того чтобы работать с ними или продвигать молодых ребят, появилась история, где скопировали работу.
Скопировали не один в один, потому что это очень тяжело повторить, но скопировали общий вид. И меня это расстроило: могли ведь дать возможность высказаться и поработать многим молодым ребятам из России! Могли попросить мою оценку, я бы посоветовал интересных художников.
А вместо этого мою работу теперь путают с довольно некачественной подделкой. С работой, на которой нет имени художника, выполнившего её!
Насколько я понимаю, это делал даже не художник, а какой-то декоратор.
Во-вторых, мне бы хотелось, чтобы мы двигали культуру в России, развивали арт-рынок и совмещали бизнес с рынком. И всё-таки уважали друг друга, а не делали вещи, которые провоцируют такие конфликтные ситуации.
— И что вы намерены делать? Будете ли вы обращаться в суд?
— С юридической точки зрения это довольно долгие тяжбы. Невозможно скопировать работу художника один в один, всегда будут какие-то изменения. Можно скопировать общий вид. И эта экспертиза, которая может проводиться очень долго, иногда просто не складывается с моим собственным расписанием.
Я считаю, что формирование общественного мнения — гораздо более важная история. Люди, которые занимаются музыкой или бизнесом, так или иначе взаимодействуют с культурой. И мне кажется, чтобы культура в России развивалась правильно, нужно уважать все точки зрения, уважать людей и из бизнеса, и из искусства. С художниками нужно дружить.
— Нескромный вопрос. Получается ли у стрит-арт-художников в современной России хорошо зарабатывать? Вы взаимодействовали со многими очень известными дорогими брендами... Может ли художник прожить на такие гонорары?
— Это, мне кажется, вообще не проблема для современного художника. Есть очень много инструментов для взаимодействия. Например, существуют галереи, которые продают работы. Существует возможность выражаться в каких-то коммерческих коллаборациях. С точки зрения моды можно очень многое создать. Можно выпускать лимитированные тиражные версии своих принтов... Можно делать очень много всего интересного!
— Вы придумали собственный алфавит и с его помощью зашифровываете послания. А кто-нибудь, кроме вас, знает этот алфавит?
— Я думаю, что очень многие его знают либо начинают изучать и находить те или иные слова за счёт того, что я много коммуницирую с аудиторией через Instagram и соцсети.
Часто я выкладываю процесс создания холста, и мне уже пишут текст, который я написал, спрашивают, как я его закончу.
При этом я стараюсь делать публичные проекты, которые нужно прочесть и которые можно прочесть. Это тоннель в «Атриуме», где очень много было отсылок к русскому авангарду, к Малевичу, к Родченко, к Лисицкому, в том числе с их цитатами. Это проект с Новой Третьяковской галереей, где я делал зашифрованные слова о Василии Верещагине. И надеюсь, таких проектов будет больше и больше.
— 27 сентября завершилась ваша первая персональная выставка в Москве. Какие впечатления у вас остались от этого мероприятия?
— Это было прекрасно. Я очень вдохновлён. Мы побили рекорд посещаемости Нового Манежа, что для меня отдельный повод для гордости и благодарности за поддержку и аудитории, и медиа, и всем, кто мне помогал там. Надеюсь, что в России будет больше таких проектов.
— В ходе этой выставки вы создавали манифест. О чём он?
— Мне кажется, что я как раз тем, что прожил там эти дни — общался, проводил перформансы, образовательные встречи, коллаборации, — показывал, что современный художник иногда и есть тот самый манифест, тот образ жизни, который мы имеем. То видение, та любовь к искусству, к творчеству, к экспериментам. Наверное, именно вот этот процесс (учитывая, что название выставки было «Жизнь одного художника») и есть определённая манифестация того, как мы существуем, что мы делаем и к чему стремимся.
— Недавно вы расписали площадь перед стадионом «Локомотив» в Москве. Если не ошибаюсь, это самая большая каллиграфия в мире. Что будет дальше? Какие у вас планы?
— Если честно, мне очень хочется поездить по городам России, совершить культурный тур, где я смогу высказаться, пускай не в таком огромном масштабе, но зато в разных городах. И наконец увидеть разную индустрию, разное окружение. Может быть, где-то кого-то вдохновить. У меня много идей на этот счёт.
Свежие комментарии