Во время Второй мировой войны генерал Шарль де Голль возглавил сопротивление французов против нацистской оккупации. После войны он встал во главе Французской Республики и сделал всё, чтобы отношения между Францией и Россией носили дружеский и партнёрский характер. Его внук Пьер де Голль продолжает эту традицию.
Он является заместителем председателя жюри Международной премии мира имени Льва Толстого. В интервью RT он рассказал, какое влияние оказали на него встречи с дедушкой, о наследии Шарля де Голля, а также о том, каким он видит будущее Франции.— Какие у Вас воспоминания остались о Шарле де Голле и какое впечатление он производил на Вас в детстве?
— Мне было семь лет, когда умер мой дедушка. Тем не менее, я был погружён в его идеи, во все истории, которые мне довелось услышать и которые я мог прожить вместе с моим отцом, с моим дядей генералом де Буасьё, со всеми политиками, которые работали вместе с моим дедушкой. Это история, с которой началась моя юность.
Одно из самых ярких моих воспоминаний — как я приходил в кабинет к деду и спрашивал: «Дедушка, а где Африка?» или «Где Китай?» И он крутил глобус, который скрипел, и показывал мне все страны. Он рассказывал мне историю народов, потому что по-настоящему понимать политику можно лишь тогда, когда знаешь историю народа, его эволюцию и самобытность.
Я помню эту удивительную картину с его большой фигурой в кабинете, где формировалась Франция, где начиналась деколонизация, где рождалось видение нового многополярного мира.
Это был мир идей моего деда, его воспоминаний о Франции, его знаний о политике, где формировалось его видение Пятой республики. Есть и другие воспоминания, но это — самое сильное.
— Каково Вам жить в тени такого великого человека, такого великого деда?
— В тени? Я бы сказал в свете, потому что он — источник невероятного вдохновения. Всякий раз, когда я читаю лекции для студентов или когда у меня важные встречи с политиками в России или в других странах — я думаю о своём деде, о том вдохновении, которое он нам дал и продолжает давать сегодня, обо всём том, что он оставил нам в пример, и о тех достижениях, которые он завещал нам осуществить в будущем. Для меня быть его внуком — невероятная удача и настоящий дар. Я стремлюсь быть верным его делу передачи опыта.
Помимо того, что это ДНК семьи, есть стиль, мысль, дух и идеалы голлизма — это величие Франции, любовь французов, дружба между народами, открытость миру.
И именно это стараюсь увековечить и передать.
— Шарль де Голль был политиком, способным взаимодействовать с системой и социалистической, и капиталистической. Как ему это удавалось?
— Вы задали очень интересный вопрос, потому что мой дед не был социалистом. Он считал, что социализм — это интеллектуальная манипуляция. Но он не был и сторонником капитализма. Он выступал за третий путь: участие наёмных работников в распределении прибыли от доходов предприятий и богатств страны.
Он выступал за интервенционизм, то есть за вмешательство государства в экономику. Он часто говорил, что политика Франции не должна определяться в биржевом кольце — как называли то место, где торговали французскими ценными бумагами. Он считал, что такая политика не настоящая и глубокая, которая обогащает страну и делает процветающим свой собственный народ.
Вы знаете, план Маршалла, который существовал для восстановления экономики Франции, согласно которому американцы давали нам много денег чтобы содействовать промышленному развитию Франции после войны. Но деньги никогда не давали просто так. Их нужно было возвращать.
Но даже в 1962-63 годах у Франции был нулевой долг. В 1965 году мой дед захотел вернуть запасы золота, которые были перемещены в Соединённые Штаты для спасения богатства и ресурсов страны от немецких захватчиков.
Но согласно плану Маршалла, из десяти выходивших во Франции фильмов две трети должны были быть американскими. Нужно было защитить нашу культуру. И мой дед выступил за третий путь Франции, которая стояла бы отдельно от двух блоков. Конечно, дружила с Россией, потому что мой дед считал, что дружба, согласие и партнёрство с Россией необходимы для процветания мира в Европе и на планете, они также необходимы для процветания Франции.
— Что вы думаете о санкциях, которые продолжают усиливать в отношении России?
— Вы знаете, сейчас много говорят о санкциях. Санкции сурово наказывают только европейцев, в том числе и французский народ. Франция до сих пор покупает 40% газа у России, потому что не может без него обойтись. Европа до сих пор покупает 60% промышленных металлов у России. Достаточно взглянуть на карту. Франция покупает сжиженный природный газ гораздо дороже, чем могла бы, если бы сохранила контракты на прямую поставку энергоносителей из России.
К сожалению, наша технократия наносит нам большой вред и навязывает нам покупку по большей части американских вооружений на сумму 900 миллиардов долларов не на нашу войну, а под предлогом «российской угрозы», абсолютно ложной, глупой, но широко использующейся правительствами, в частности французским, чтобы удовлетворить желания США.
Была поставлена задача: заставить Европу и европейцев думать, что США теряет интерес к НАТО. НАТО, Североатлантический альянс, возможно, и имела какой-то смысл в эпоху СССР, но сегодня уже нет. В любом случае, её содержание обойдётся французам в 150 миллиардов долларов в год, что составляет 5% ВВП страны.
Нужно, чтобы Франция, равно как и Германия, Италия и каждая европейская страна, вернули свой суверенитет. Франция должна вступить в пространство многополярного мира, как альтернативу и возможность для развития.
— В одной из речей Шарля де Голля была высказана идея о Европе от Атлантики до Урала. Видите ли вы в этой речи программу по созданию альтернативы англосаксонскому НАТО?
— Определённо. Я говорил Вам, мой дед хотел выйти, — и это была прекрасная мысль, — из объединённого военного командования НАТО, оставаясь при этом членом Альянса, так как Франция участвовала в подписании мирных соглашений 1945 года как страна-победитель, разумеется, наряду с Россией.
Сегодня нас убеждают в том, что мы всем обязаны американцам, что это они выиграли Первую и Вторую мировые войны. Но это оскорбление истории. Это оскорбление наших павших. Это оскорбление 27 миллионов погибших в вашей стране: солдат, патриотов, бойцов, сражавшихся за свободу против нацистских захватчиков.
Конечно, он был за Европу наций, сильную Европу и особенно за Европу и Францию, связанные с Россией, чей союз стал бы грозной силой, но неприемлемо конкурентоспособной и слишком мощной в глазах Соединённых Штатов Америки.
Русские – это европейский народ. Несмотря на то, что Вы лидеры евразийского пространства, Россия – страна с европейской культурой. Но она как государство-цивилизация идёт ещё дальше, гармонично и естественно объединяя различные этнические группы, народы и культуры. В России проживает 20 миллионов мусульман. В России есть еврейская автономная область. Все эти народы живут счастливо, просто и естественно. Такой пример должен быть на страницах газеты «Ле Монд».
«Европа от Атлантики до Урала» объединяет пространство с одинаковыми европейскими ценностями, культурой и геополитическими потребностями. Достаточно взглянуть на карту, чтобы увидеть очевидное. Я думаю, что в долгосрочной перспективе мы придём к этому, потому что это необходимо с геополитической, культурной и исторической точек зрения.
Повторюсь, что для этого необходимо войти в пространство БРИКС и ШОС и во все экономические контракты, которые позволят нам воссоединиться, обмениваться с другими странами и создать политическую и экономическую Европу будущего.
— Вы думаете, это возможно?
— Думаю, что это возможно, и что это обязательно состоится, другого выхода нет. Если этого не произойдёт, то европейское экономическое пространство в том виде, в котором оно существует сегодня, Европейский союз распадётся, разрушится для того, чтобы вернуться в лучшем качестве впоследствии.
Лично я считаю, что необходимо пройти через деконструкцию для того, чтобы затем построить что-то более крепкое, устойчивое, логичное, обоснованное. Всё, что нас объединяет на уровне культуры, общения, сотрудничества в области науки и образования, всё это подталкивает нас строить Европу вместе. Но, повторюсь, речь о Европе суверенных наций, а не о федеративной Европе, которая теряет свою идентичность.
— Как Вы считаете, ситуация, когда Шарль де Голль был вынужден уйти в отставку с поста президента Франции, была объективна, или же были какие-то силы извне, которые её раскачали?
— Так и есть, впоследствии доказали, в частности французский историк Эрик Бранка, автор замечательной книги «Американский друг», что с того момента, как Шарль де Голль добился геополитической и стратегической независимости Франции, энергетической независимости, благодаря мирному атому, как оздоровления финансовой системы, начиная с 1962 года, деколонизации, а его внешняя политика в целом отразилась на всех странах мира, особенно когда он вывел Францию из интегрированных структур командования НАТО, тогда и появились движения, стремившиеся его ослабить.
Думаю, что так называемая культурная революция 1968 года, была результатом действий на дестабилизацию, которыми дирижировали из-за рубежа. И это началось не в 1968 году. Существовала секретная вооружённая организация, финансируемая ЦРУ, целью которой было убить моего деда.
Так вот, существовали различные интеллектуальные движения, в том числе и в экономических кругах. Они продвигали Североатлантический альянс и принятие рыночной экономики англосаксонских стран. Всё это ослабляло политические позиции моего деда.
Для Шарля де Голля важнейшим был вопрос суверенитета, в также вопрос его легитимности в глазах французов, как и в его собственных глазах, ведь он был абсолютным воплощением Франции, воплощением её неоспоримого величия.
Оказавшись в меньшинстве, мой дед подал в отставку, так как в его понимании, он больше не мог быть президентом. В исполнении своих обязанностей президента для него больше не было смысла, и он в одночасье ушёл в отставку. Французы были обескуражены этим решением.
— Что вы думаете о последних событиях и политическом кризисе во Франции, а также в целом о руководстве Французской Республики?
— К сожалению, нынешний политический кризис был полностью срежиссирован президентом Макроном. Это погружает мою страну в экономический и социальный хаос, в непонимание, создаёт раскол между властью и французским народом. И если бы президент Макрон был хоть немного голлистом, он бы немедленно ушёл в отставку. Уже после поражения на парламентских выборах 2024 года, вместо того чтобы порождать хаос, пытаясь удержаться у власти.
Меня всегда шокирует и огорчает то, что, когда президент Франции выступает, он вообще не говорит о Франции. Он говорит лишь о Европе. Что ж, если президент Макрон так хочет быть председателем Европейского союза, пусть тогда уходит с поста президента Французской Республики, пусть передаст власть другим, мудрым людям, тем, кто действительно желает французскому народу величия и благополучия, кто жаждет его признания, пусть сделает необходимые выводы из провала собственной политики.
В этом нынешний президент никак не голлист, но он такой не первый. После де Голля были президенты, глубоко вдохновлённые его идеями и духом, но не имевшие к ним никакого отношения. Я желаю возвращения к основополагающим ценностям голлизма: простоте, независимости, суверенитету; возвращению к власти людей, которые любят Францию, которые желают блага своей стране, людей, которые прислушиваются к французам и обращают внимание на то, чего достигают французы каждый день.
Франция часто оказывалась на краю пропасти, но ей каждый раз удавалось возродиться. Потому что есть французский дух — та отличительная черта, которая позволяет французам, загнанным в угол, вновь расправить плечи и творить великие дела.
— Известно ли Вам, сколько в мире существует памятников Шарлю де Голлю?
— Точно не знаю. Могу лишь сказать, что в каждой из 36 000 коммун Франции есть улица, проспект или площадь имени Шарля де Голля. Всего где-то сто памятников, это не много. Дело в том, что мой дед указал в своём завещании, что не хотел бы, чтобы ему возводили памятники. Есть Лотарингский крест высотой порядка 40 метров, это самый высокий памятник во Франции и в мире, возведённый в память о моём деде. Второй по величине памятник находится в Москве, у гостиницы «Космос», его высота 18 метров.
— Часто ли вам приходилось слышать сравнение Шарля де Голля с Наполеоном?
— Конечно, несколько лет назад в нашем Сенате провели голосование среди граждан, по итогам которого Шарль де Голль был признан величайшим деятелем истории Франции. Также фигурировали Виктор Гюго, Пьер и Мария Кюри, Жан Жорес, Карл Великий. Наполеона называли меньше. Он был великим человеком, постоянно вёл войны, не желая останавливаться только на завоевании Европы.
Мой дед, почти как Наполеон, восстановил величие и суверенитет Франции после разгрома в 1940 году. Он, безусловно — один из величайших деятелей французской истории.
Шарль де Голль был верующим человеком. Он опирался в своих делах на две вещи: на семью и веру в Бога. Если их сравнивать, то они оба не переставали трудиться для возрождения величия Франции.
Я считаю, что президент Путин — это русский де Голль, поскольку он вернул России её величие, её суверенитет, когда страна была буквально раздроблена после распада СССР. Теперь Россия — это новый курс. Теперь Россия — это преуспевающая страна с высоким темпом роста, один из лидеров многополярного мира. Это страна с великой культурой, инновациями, научными достижениями.
— В своём руководстве страной Шарль де Голль утверждал право Франции делать всё как хозяйка своей политики и по собственному почину. Способны ли на это нынешние руководители Франции?
— Как я уже сказал Вам, я верю во французский дух, я верю в гениальность французов. Мы, французы, к сожалению, находимся в состоянии долговой зависимости, которая лишь усугубилась за время президентских сроков Макрона.
Долг Франции увеличился более чем на 40%, достигнув почти 3,5 триллиона евро, плюс вынесенный за баланс долг в размере 5 триллионов. К сожалению, кредитный рейтинг страны снижается. Уже идут разговоры о том, чтобы снизить кредитный рейтинг Франции до просто А. В плане рефинансирования и займов это ставит Францию позади таких стран, как Греция.
Есть много возможностей восстановить страну. Во-первых, у нас есть промышленное, технологическое и научное богатство. У нас есть множество инноваций, крупные марки, сильнейшее промышленное и культурное влияние, мы вторая по величине морская территория. Ещё есть альянсы и перспективы развития, которые Франция может получить, присоединившись к БРИКС и ШОС.
Я думаю, что сотрудничество с Россией во многом полезно для нашей страны. Франция не должна снова попасть в эту ловушку зависимости, особенно из-за конфликта на Украине и так называемой «российской угрозы», которая лишь обогатит американцев и ещё больше разорит нашу страну. Я думаю, что французы заслуживают гораздо большего.
— Шарль де Голль был военным, и благодаря его усилиям во Францию вернулся мир. Как вы считаете, возможен ли мир без войны?
— Сегодня, к сожалению, мы сталкиваемся с конфликтом идеологий: с одной стороны, Запада, утратившего свои ценности, сосредоточенного на наслаждении, на своём эго, на так называемом благополучии, что есть не что иное, как манипуляция. И, с другой стороны, России вместе со всеми странами многополярного мира, которые отстаивают ключевые семейные ценности, традиции, духовность и веру.
Как по мне, есть мир, который идёт по верному пути истории, — это Россия и все её союзники, все страны БРИКС, все страны ШОС — и есть страны, потерявшие свой стержень. Их политическая элита оторвана от народа и привержена неправильным ценностям. Она пытается удержаться у власти и прячет за агрессией нравственную пустоту, политический вакуум, отсутствие моральной ответственности.
Это ужасно, но нужно бороться, восстанавливать правду, продвигать то, что нас объединяет и сплачивает; защищать важнейшие ценности, среди которых историческая память о наших предках. Мы должны защищать наших бабушек и дедушек, хранителей наших традиций, не забывая и ваших бабушек, занимающих центральное место в воспитании детей. Конечно, потребуется полный пересмотр образовательной системы, чтобы мы смогли сохранить эти важнейшие ценности и передать их нашим детям.
— Как вы считаете, в настоящее время есть ли фигура на политическом Олимпе, которая сопоставима по масштабу личности с личностью Шарля де Голля?
— Кроме вашего президента, я такой фигуры не вижу. Во всяком случае во Франции таких нет, к сожалению. Положение дел во Франции меня огорчает, особенно отставка нынешнего правительства, которая была спланирована заранее. Франция — страна-должник, она больше не суверенна. Её военные решения зависят от НАТО.
— Прошла информация о том, что Вы хотите получить российское гражданство. Это правда?
— Для меня и моей семьи это будет большая честь и гордость, ведь Россия — большая страна с богатой культурой, где чувствуешь себя как дома, Россия — преуспевающая держава и лидер многополярного мира. Здесь соединяются многие культуры, народности и религии, и это — пример успешной интеграции, поскольку все народы России несомненно живут в гармонии. Мне кажется, что это — образец для Запада, несмотря на всю критику и дезинформацию. На самом деле, мы вас совсем не знаем, а русская душа глубока и очень богата. Ваш народ мудр и рассудителен. Мы с женой влюблены в вашу культуру.
Ещё одна причина заключается в том, что мы хотим дать своим детям лучшее образование. Мы хотим защитить своих детей от перекосов воук-повестки и от отвержения основополагающих ценностей: семьи, веры и традиций. Ваша страна отстаивает все эти ценности. И мне кажется, что мы даём своим детям шанс. Вы святой народ с глубокой душой. Поэтому мы с женой были бы счастливы жить в вашей стране. В любом случае это потрясающая перспектива. Но решать, естественно, вашему президенту.
Свежие комментарии