Участник СВО из Дагестана Рамазан Закарьяев с позывным Казбек получил тяжёлое ранение и почти месяц провёл без воды и еды. Передвигался он с большим трудом и большую часть времени ему пришлось укрываться от вражеских дронов под подбитым танком. Корреспонденты RT пообщались с российским военнослужащим, проявившим недюжинную силу воли и отвагу.
«Я не верил, что дойду. Я получил множественные осколочные ранения в голову с переломом кости, два осколочных в ногу и одно в спину. Миномётный обстрел и сброс дронов практически не прекращался», — вспоминает 43-летний российский военнослужащий из Дагестана Рамазан Закарьяев.
Получив тяжёлое ранение на боевом задании, он был вынужден почти целый месяц укрываться от вражеских дронов. «Я старался хоть немного подползти к своим, но не для того, чтобы спастись, я в это, если честно, уже не верил, а ради своих близких, чтобы они смогли меня забрать и похоронить», — говорит Рамазан.
Под танком
Рамазан Закарьяев (позывной Казбек) до 2022 года работал водителем такси, а, когда началась военная специальная операция, ушёл добровольцем на фронт. Служил штурмовиком в подразделении Ахмат. В феврале 2025 года Казбек подписал новый контракт с Министерством обороны.
17 марта 2025 года подразделение Закарьяева выдвинулось на боевое задание: им было приказано закрепиться на точке и удерживать позицию противника. Во время этой вылазки Рамазан получил тяжёлое ранение.
«Двигался я с трудом и выживал дальше, как мог. Забрался под подорванный танк, пытался переждать огонь.
Были кое-какие запасы еды, которых хватило на пару дней. Голова буквально разрывалась от боли, не мог толком спать, ну и летает всё постоянно, не уснёшь в таком напряжении», — рассказывает Рамазан.
Подорванная бронемашина стала для Закарьяева укрытием на ближайшие 20 дней.
«Через неделю после первого ранения я попытался продолжить путь, но пришлось вернуться назад в своё убежище. Рядом разорвался снаряд, и я получил множественные осколочные ранения в голову. Бинт у меня к этому времени закончился, оставался только скотч. Им я и обмотал голову, подложив под него остатки перевязочного материала», — вспоминает штурмовик.
По его словам, немного отлежавшись, он решил дождаться тумана, чтобы ещё раз рискнуть вылезти из укрытия.
«Птички» не давали даже голову поднять, шансов дойти до своих и не погибнуть было мало. Пить и есть нечего — собирал дождевую воду в бутылку и пил. Постоянно молил Боа о спасении и мечтал о дожде — единственной живительной влаге», — говорит он.
Танк, под которым прятался Рамазан, находился в каких-то двухстах метрах от позиций противника. «К счастью, на тот участок, где лежал я, они не подходили. Я их видел только издалека», — вспоминает боец.
«Иду до конца»
По словам Рамазана, в его спасении большую роль сыграл вражеский дрон.
«Я уже не верил, что с такими ранениями долго продержусь без помощи и останусь в живых. Но всё равно полз, чтобы моё тело потом легче было найти. Километров шесть так продержался, а когда случился очередной сброс с дрона, я, укрываясь, наткнулся на блиндаж, запрыгнул в него и увидел земляка с позывным Бек», — говорит Закарьяев.
«Мы сидели в блиндаже. Услышали взрыв, а затем грохот в первом отсеке. Я пошёл посмотреть, что там и увидел израненного бойца. Затащил его во второй отсек и тут же враги начались обстреливать помещение, в котором мы были с ним минуту назад», — вспоминает RT командир роты с позывным Бек.
По словам Бека, самое удивительное в этой истории то, что именно к нему обратились родственники Рамазана с просьбой отыскать его в зоне СВО, после того как тот перестал выходить на связь.
«Я ему ещё сказал, а ты знаешь, что тебя родные потеряли, — говорит Бек. — Ну, а потом мы сделали ему уколы: обезболивающий и антибиотики, покормили, напоили, перевязали раны, дали позвонить родным и уложили спать. К вечеру я его разбудил. Он, конечно, не отдохнул толком, но это было самое благоприятное время для вылазки: дневные «птички» садились, ночные – взлетали. Довёл я его до точки эвакуации», — рассказывает Бек.
Сейчас Казбек находится в госпитале, врачи провели ему несколько операций и его жизнь уже вне опасности. Дома бойца ждут двое сыновей 15 и 17 лет, а в палате с ним постоянно находится жена. «Врачи сказали, что для восстановления понадобится 3-4 месяца. Я всегда иду до конца, поэтому сразу после реабилитации я хочу вернуться в строй. Служить я планирую до Победы, отступать я не собираюсь», — говорит Казбек.
Свежие комментарии